— Ну, добро пожаловать, Джессика.

Глава№ 2

Стук в дверь раздался, когда я уже выходила из ванной комнаты, где провела около часа, тщательно скрывая следы бессонной ночи искусным макияжем.

— Джессика! Спускайся вниз, завтрак готов!

Я сбросила свою старую футболку, служившую мне ночной рубашкой, и натянула самую приличную одежду, которая у меня имелась: белую футболку с длинным рукавом и чистые джинсы.

— Джаред! Поднимайся, сейчас же! — миссис Хэйнс забарабанила в соседнюю дверь.

Я, схватив портфель, вышла в коридор.

— Здравствуйте, миссис Хэйнс.

— Зови меня Меган, — машинально поправила женщина, продолжая настойчиво стучать в дверь, которая неожиданно отворилась. В проеме показался растрепанный Джаред, на котором не было ничего, кроме полотенца, обмотанного вокруг бедер. Вид его обнаженного тела, с которого стекала вода, заставил меня в смущении отвернуться.

— Мам! — укоризненно воскликнул он, на что Меган сердито ответила:

— Чтобы через тридцать секунд сидел за столом!

Развернувшись на каблуках, она устремилась к лестнице, и я поспешила за ней, пытаясь выкинуть из головы восемь идеальных кубиков на мускулистом торсе моего новоиспеченного братца. На кухне меня ждал потрясающий завтрак, состоящий из горы блинчиков, малинового варенья и свежих булочек, от которых доносился изумительный аромат.

— Мисс…Меган, — поправилась я и отправила в рот еще один блинчик, предварительно намазав его вареньем. — Все очень вкусно.

Позавтракали мы вдвоем, и когда я уже надевала свою спортивную куртку, так как на улице лил дождь, вниз спустился Джаред. На этот раз он был одет в темные джинсы, белоснежную рубашку и вязаный пуловер на пуговицах.

— Готова? — спросил он меня, хватая со столика около входной двери ключи от машины и одновременно свободной рукой забирая у матери чашку кофе.

— Да, — я с усилием подавила зевок.

— Спасибо, мам, — Джаред поставил в раковину пустую чашку и, поцеловав мать в щеку, устремился к двери. — Джесс, ты идешь?

Вздрогнув, я прикусила нижнюю губу. Он не мог называть меня так. Не имел права.

Только когда подошедшая Меган коснулась моего плеча, я осознала, что полминуты стояла как вкопанная. И мать, и сын с удивлением смотрели на меня, но им обоим хватило воспитания, чтобы промолчать. Встряхнув головой, я попрощалась с Меган и вышла на улицу, подставив лицо под проливной дождь.

Мне удалось недолго наслаждаться лившимися по лицу холодными каплями, потому что Джаред, бесцеремонно схватив меня за локоть, потащил к машине, открыл дверцу с пассажирской стороны и впихнул в салон.

— Заболеть решила? — раздраженно спросил он, усаживаясь на водительское сиденье и заводя мотор.

Мы выехали с автомобильной площадки, и в салоне зазвучала классическая мелодия. Джаред, потыкав пальцев в несколько кнопок, переключил канал на музыку в стиле кантри и включил отопление. Не отдавая себе отчета в своих действиях, я потянулась к кондиционеру, от которого шел восхитительный теплый воздух. Это движение не скрылось от внимания Джареда.

— Замерзла?

Я отрицательно покачала головой, сжимая кулаки, чтобы унять дрожь в пальцах.

Машина затормозила прямо у ворот школы. За пеленой дождя было видно, как ученики бегут от своих автомобилей в здание. Я взялась за ручку дверцы, когда на мое плечо легла теплая ладонь.

— Подожди, — попросил Джаред и, отстегнув ремень, стянул свитер через голову, оставшись в одной рубашке. — Вот, возьми.

Я безмолвно пялилась на протянутый свитер, не понимая, зачем он мне.

— Сегодня будет холодно, — терпеливо объяснил Джаред, но в его глазах мелькнуло раздражение. — Надевай.

Подчинившись, я почувствовала, как по всему телу растекается блаженство от тепла, которое дарил этот прекрасный свитер. Правда, он был мне великоват, но это не мешало в полной мере наслаждаться его прелестью.

— Спасибо, — прошептала я, не в силах поверить, что человек, знакомый со мной меньше суток, совершил такой поистине великодушный поступок.

— Беги, а то опоздаешь, — сказал Джаред, отворачиваясь, и я, открыв дверцу, выпрыгнула из машины прямо под проливной дождь. Натянув на голову капюшон спортивной куртки, которую я предусмотрительно надела сверху драгоценного свитера, я побежала в школу.

Запихав в шкафчик мокрую куртку и вытащив пару тетрадей, я посмотрела в лист с расписанием. Из-за постоянных трудностей с усыновлением, я каждый раз пропускала как минимум неделю, поэтому вопросы одноклассников уже утихли. Я стала никем. Меня видели, но не замечали. Хотя, меня это не особо трогало. Мне даже нравилось превращаться в невидимку, это помогало избегать ненужных расспросов.

— Ты не поверишь! — рядом со мной материализовался Генри Эдвардс, сияя улыбкой в тридцать два зуба.

— И? — я улыбнулась при виде старого друга — единственного, кто всегда был рядом, и кому я могла безоговорочно доверять. Правда, мой главный секрет не знал даже он.

— Я пригласил ее, и она согласилась!

Генри радостно вытанцовывал передо мной, пока мы направлялись в класс тригонометрии. Он уже несколько лет сох по одной девчонке и наконец решился позвать ее на свидание.

— Я тебя поздравляю! — я была искренне рада за друга.

Эдвардс начал без остановки тараторить, сообщая последние новости. Он не спрашивал о причине моего недельного отсутствия, зная, как я не люблю об этом говорить.

Мистер Грин — учитель математики — встретил меня на удивление радужно и вручил стопку тестов, которые я должна была сделать до конца следующей недели.

— Класс, — заключила я, с опаской глядя на тригонометрические и квадратные уравнения.

— Приходи сегодня ко мне, я помогу, — предложил Генри, усаживаясь за парту рядом со мной.

— Не знаю, получится ли, — вздохнула я. — У меня новая семья, так что…

От необходимости заканчивать объяснение меня спас прозвеневший звонок. Генри, который понял все без слов, сочувственно улыбнулся, перед тем как уткнуться носом в учебник.

Школьный автобус, на котором мы с Генри возвращались домой, тарахтел так громко, что нам приходилось кричать, чтобы слышать друг друга. На моей остановке мы оба вышли, решив немного прогуляться, нам было мало целого дня, чтобы обсудить новости.

— …и ка-ак ло-опнет, — Генри размахивал руками, пытаясь воспроизвести взрыв шарика с водой. От усердия он прикусил губу, светлая челка упала на лоб, заслоняя обзор. Эта история, которую я слышала уже сотни раз, заставляла меня хохотать снова и снова.

— А твоя мама сказала: «Мой малыш вырастит ученым», — подхватила я, и мы вместе закончили рассказ о том, как на свой шестой день рождения маленький Генри залил воды в воздушные шарики и устроил перестрелку. Его мама, решив, что это знак, отправила сына в инженерный класс, где он продолжал выдумывать всяческие розыгрыши, которые даже близко не стояли ни к чему научному.

— Вау, — Генри, присвистнул от восторга, когда мы приблизились к дому семейства Хэйнс. — Смотри какая тачка!

Я как раз остановилась и открыла калитку, чтобы войти, и челюсть моего друга отпала.

— Подожди-ка, хочешь сказать… — он сделал паузу и продолжил, будто не верил своим собственным словам. — Хочешь сказать, что это твой новый дом?

Я почувствовала себя неудобно и замялась.

— Ну, собственно, это не мой дом, а…

— Да, ладно тебе! — отмахнулся Эдвардс. — Это намного лучше той лачуги, в которой ты жила до этого.

С этим я не могла не согласиться. Дом Хэйнсов был действительно лучшим из всех, где мне приходилось жить. Один тот факт, что в каждой из трех спален было по ванне, уже возносил его до небес.

— Ты уверена, что тебе не нужна помощь с тестами? — спросил Генри, уже с надеждой, что я приглашу его в гости, и ему не придется идти домой, где его ждал огромный список дел.

— Нет, я справлюсь, — солгала я, понимая, что не смогу и половины решить без его помощи, но не желая отнимать у друга время, которого ему и так не хватало.